«Вся власть Советам»

Это сейчас неважно: пусть ее возьмет Военно-революционный комитет или „другое учреждение, которое заявит, что сдаст власть только истинным представителям интересов народа, интересов армии (предложение мира тотчас), интересов крестьян (землю взять должно тотчас, отменить частную собственность), интересов голодных...».

Ленин пообещал Фофановой подождать ее возвращения до одиннадцати часов вечера. Но еще раньше пришел Рахья. Ленин выслушал его сообщения и заявил, уже не сдерживаясь: «Да,; сегодня должно начаться». Выпили по чашке чая, перекусили, затем Ленин надел парик и забинтовал щеку, чтобы остаться неузнанным. Около восьми часов вечера они выскользнули из дома, оставив для Фофановой записку: «Ушел туда, куда Вы не хотели, чтобы я уходил. До свидания. Ильич»48. Поймав трамвай, поехали в Смольный, где с начала августа находился Петроградский Совет. По дороге Ленин расспрашивал кондукторшу, что случилось в центре города. Попасть в Смольный было непросто: предстояло пройти через патруль. Солдаты Керенского спрашивали у прохожих пропуска. Решающую роль сыграла решительность Рахья. Ленину не пришлось даже вставить слово.

Руководители большевистского ЦК и Военнореволюционного комитета, как и было условлено, готовились к восстанию против Временного правительства. Они не знали, что Ленин уже шел к ним. У входа в ярко освещенное здание Смольного Рахья вытащил два фальшивых пропуска.

А Фофанова в это время торопилась домой. Она боялась опоздать (Ленин обещал ждать ее только до одиннадцати часов) и взяла извозчика, но нашла лишь записку на столе. Ленин уже был в Смольном, в комнате номер 71, и убеждал, уверял, побуждал, просил, умолял товарищей ускорить локомотив революции. Власть, государственная власть была такой близкой и доступной! Момент социалистической революции, исторический момент, к которому Ленин шел целых тридцать лет, настал.