Арест в 1895 году

Для Ульянова нахождение в камере предварительного заключения было отдыхом от политики. Он продолжал работу над своим трактатом, посвященным развитию российской экономики (эта работа была опубликована в 1899 году под названием «Развитие капитализма в России»). Ему разрешалось читать практически всю легально опубликованную литературу. В письме сестре Анне он язвительно шутил: «Я в лучшем положении, чем другие граждане Российской империи — меня взять не могут!». Владимир был неплохо подготовлен к возможному аресту: он заранее условился с Надеждой Крупской о шифре для нелегальной переписки.

Мать и Анна переехали из Москвы в СанктПетербург, чтобы иметь возможность посылать Владимиру передачи. Владимир просил приносить ему высококачественные карандаши, белье и продукты. В первую очередь — высококачественные карандаши. С продуктами родственники перестарались, и Владимир жаловался, что его дневные порции становятся огромными, как пасхальные куличи из романа Гончарова «Обломов»5. Он напомнил родным о больном желудке и прописанной врачом диете, и вскоре в камеру были доставлены бутылки с минеральной водой и клистир: доктор прописал регулярное промывание кишечника. Владимир похудел, цвет его лица стал желтоватым7, но он постоянно занимался гимнастикой, приседал, отжимался от пола, и его мускулы окрепли. Брат Дмитрий впоследствии вспоминал:

«Владимир Ильич рассказывал, что в предварилке он всегда сам натирал пол камеры, так как это было хорошей гимнастикой. При этом он действовал, как заправский полотер: руки назад — и начинает танцевать взад и вперед по камере со щеткой или тряпкой под ногой. „Хорошая гимнастика, даже вспотеешь.,.“».

Большинство революционных деятелей не считало необходимым заниматься физкультурой. Владимир Ильич и здесь отличался от них.

Находясь в Доме предварительного заключения,^Ульянов составил проект программы марксистской партии9. Он писал программу «невидимыми чернилами» — молоком. Запись можно было прочитать, только нагрев лист и держа его затем над яркой лампой.