Часть первая. Дальнейшая деятельность "Искры" |
Среди искровцев тоже были люди еврейского происхождения — Аксельрод, Мартов и Троцкий. Но они давно отреклись' от всего еврейского, они и марксистами стали отчасти для того, чтобы окончательно расстаться со своим религиозным и этническим происхождением. Естественно, они не были в восторге от марксистовбундовцев, которые вели агитацию в первую очередь среди евреев. Скрытый антисемитизм искровцев не остался незамеченным. Бундовцы решили, что евреиренегаты — худшие из всех предателей. При голосовании, однако, оказалось, что требований бундовцев не поддерживает никто, кроме них самих.
Затем последовала дискуссия о программе партии. Здесь на первый план вышел Ленин. К удивлению тех, кто еще не знал его, Ленин мастерски перетягивал колеблющихся на свою сторону. Выступая перед делегатами, Ленин признался, что не всегда проявлял умеренность в политике. Ссылаясь на «Что делать?», он заявил: «Теперь все мы знаем, что „экономисты" перегнули палку в одну сторону. Чтобы выпрямить, ее следует перегнуть в другую сторону, что я и сделал». Эти слова были хоть и не извинением в прямом смысле слова, но, по крайней мере," далеко не тем неприкрытым высокомерием, которого ожидали от Ленина критики. Все пошло именно так, как хотели Ленин и Плеханов: проект программы партии со словами о необходимости «диктатуры пролетариата» был принят. Больше всего проблем вызвала разработанная Лениным часть программы, посвященная аграрному вопросу, но искровцы держались единым фронтом и добились утверждения программы. Плеханов наверняка боролся с искушением подставить Ленина, но не сделал этого: договор дороже денег. Чтобы держать съезд в своих руках, искровцам необходимо было самим держаться вместе.
До поры до времени так и было — до тех пор, пока съезд не приступил к обсуждению устава партии. Ленин и Мартов выступили с предложениями, конкурирующими между собой. Еще ранее, в Мюнхене, Лондоне и Женеве, Мартов возмущался властностью Ленина. Он чувствовал, что должен поставить этот вопрос перед делегатами съезда, хотя бы для сохранения чувства собственного достоинства. Мартов хотел, чтобы устав партии ограничивал претензии Ленина и ему подобных властолюбцев.
Конфликт вспыхнул изза требований, предъявляемых к членам партии. На словах разница между предложениями Ленина и Мартова выглядела микроскопической. Ленин предложил, что «членом партии может считаться всякий, признающий ее программу и поддерживающий партию как материальными средствами, так и личным участием в одной из партийных организаций».